Для следящих за переводом "Бритвы Оккама" - шестая глава.
Название - Occam's Razor
Автор - Blair Rabbit
Переводчик - ksaS
Корректура - Леночка.
Герои - Германн Готтлиб и Ньютон Гейзлер
Размер - у автора пока 33144 слова. и будет ещё.
Оригинал - здесь: archiveofourown.org/works/903924/chapters/18188...
Глава 6: "Простые числа и плохой совет"
читать дальше
- Вы сошли с ума! Это полный бред! Вы видели, что случилось, а теперь хотите заставить его пройти тест?! Вы намерены их угробить?! Это люди, Джойс, а не машины!
Готтлиб изумленно смотрел на людей, столпившихся вокруг него, не слишком, впрочем, их видя. Они все кричали друг на друга, почему-то о нём и Гейзлере. Он не слишком хорошо соображал под таким количеством обезболивающих - голова словно ватой набита. Интересно, что так важно... чем так важны он с Ньютоном, чтобы устраивать здесь такую склоку?
В ногах его кровати как парочка верных стражей застыли близнецы Уотли. И психиатр тоже была здесь - такая высокая. И бесстрашно спорила с сержантом Джойсом.
- Мы его не убили! Он удрал, а теперь это грозит экологической катастрофой. И катастрофа, доктор Сендак, в том, что общественность теперь в курсе возвращения кайдзю. А это означает массовую паранойю, истерику и вспышки насилия, если мы быстро не найдём зверя. А наши возможности в этом ограничены. Форт-2 тоже его ищет, но Гейзлер в дрифте сделает это быстрее.
Эстер Сендак сделала шаг назад и замерла между близнецами, высоко вскинув подбородок и скрестив руки на груди: - Вы так уверены, что сможете найти второго. Он считает, что в прошлый раз это была просто счастливая случайность. Не говоря уж о побочных эффектах дрифта...
Сквозь пелену медикаментозного тумана Готтлиб отчаянно вслушивался в их слова. Самое важное, что он понял - Котик остался жив - и от этого он испытывал облегчение, которому сам ужасался.
Соня Уотли, зло вздёрнув губу, сказало Джойсу: - Ньют ещё даже не возобновил занятия с Нитой. А Германн, конечно, получше, но...
- Ни вы двое, ни Мелеро больше не отвечаете за подготовку команды учёных. У вас скоро начнутся собственные задания, и вам станет не до этого.
- Что? - близнецы синхронно шагнули вперёд. Эстер, вскинув руки, поймала их за плечи.
- А кто тогда?
- Этим займётся инженер Балор Флуд, отвечающий за...
Соня бросилась к нему, и Говарду пришлось поймать её за талию, чтобы не дать схватить Джойса за шиворот.
- Этот гребаный психопат? Он по-прежнему ненавидит Ньюта за прошлое. И мы видели, как он сбил с ног Германна! Он злобный мудак, которому будет в кайф над ними издеваться!
Мысль об обучении у Балора напугала Готтлиба, но голоса, чтобы возразить, у него всё равно не нашлось.
Джойс снял берет и устало пригладил редкие волосы: - Уотли, вы и другие пилоты не могут нянчиться с ними вечно. Если они собираются быть рейнджерами, они должны быть наравне со всеми. То, что они особый случай, не означает обращение в белых перчатках. Доктор Сендак! Я хочу, чтобы вы подключились параллельно с Балором к процессу обучения в качестве второго наставника. Нам нужно, чтобы они как можно скорее были готовы к пилотированию Оккама. Я доступно сформулировал?
Психиатр ответила ему хмурым взглядом. Когда она заговорила, в каждом чётко артикулированном слоге чувствовался сдерживаемый гнев: - Я решительно не согласна с таким планом действий. Готтлиб в слишком плохом состоянии, а Гейзлер до сих пор не оправился от смерти Шона Патрика. Не говоря уж о том, что они... специфически синхронизировались, и мы понятия не имеем, как подключение к кайдзю повлияет на них в Егере.
- У нас нет на это времени. Гейзлер хочет...
Германн оттолкнулся от постели и смог кое-как сесть - в ответ на резкое движение за левым глазом вспыхнула острая боль, но воюющие стороны разом прекратили боевые действия и удивлённо уставились на него.
<- Где Ньютон? Пожалуйста, я бы хотел сейчас увидеть Ньютона... >
Доктор Сендак быстро коснулась его ноги и заговорила - к его изумлению по-немецки, короткими рублеными фразами: <- Я знаю. Он в своей комнате. Он спит. Вам тоже нужно спать. >
<- Я не понимаю, что произошло. С Ньютоном это тоже случилось? Он пострадал? >
Джойс, нахмурившись, подошёл ближе к кровати: - Что он сейчас говорит? Он говорит о кайдзю?
Эстер ответила ему сердитым взглядом и, опустившись на колени, приблизила лицо к лицу Готтлиба: <- Вы помните Котика и Самсона? Вы и Ньют - оба чувствовали бой. Но вам досталось сильнее. Доктор Гейзлер был в лаборатории и испытал минимальное воздействие. Он почти в порядке. Я боюсь, что вам сейчас не нужно быть рядом. Я думаю, вы можете активизировать боль для него - как петля обратной связи. >
Из-за наркотической полудрёмы ему понадобилось несколько минут на расшифровку её слов. Наконец, он медленно кивнул. Соня мягко толкнула его назад в подушку.
<- Спасибо. Мне хватит этого знания. >
< - Вы испытали дрифт-шок, доктор Готтлиб. Это была интенсивная форма фантомной боли, и если вы поспите, всё станет гораздо лучше. Я собираюсь сделать сейчас что-то, что позже наверняка вас смутит, но на данный момент.. >
Он услышал, как она что-то негромко сказала Джойсу и моргнул, как сова, рассматривая свои руки. Соня осторожно обняла его, прижавшись лицом к шее. Он почувствовал запах пота и её слёзы на своей коже. Говард встал рядом и сжал его плечо. Доктор Сендак прикрепила что-то к металлическому поручню кровати. Готтлиб уставился на предмет, пытаясь расшифровать его предназначение слипшимися от морфина остатками мозга.
<- Это радионяня. Вторая в комнате Ньютона. Вы можете его слышать,> - пояснила Эстер по-немецки.
Из маленькой белой коробочки шёл звук ровного дыхания. Через несколько вздохов - что-то вроде намёка на храп. Этот звук, который Готтлиб не раз слышал на грязной стороне их общей лаборатории, сейчас казался невероятно успокаивающим. Напряжение вытекло из тела, и он ощутил, как веки наливаются тяжестью. Ему стало достаточно хорошо, чтобы не думать о Котике, Балоре и Бритве Оккама. Опускаясь под чёрную воду он, слышал, как гудят где-то над ним голоса...
............................................................................
- Дерись! Атакуй его, а не пляши! Атакуй!
Готтлиб отступил на шаг, тяжело опираясь на свой шест. Предполагалось, что он должен им драться, но без трости он с трудом держался на ногах. Гейзлер оглянулся на Балора, неловко держа перед собой собственный шест, стукнул им по шесту Готтлиба - исключительно ради соблюдения приличий, поправил очки и опять обернулся к Балору.
Коротышка расхаживал вдоль матов, рядом с ним, внимательно следя за каждым их движением, стояла доктор Сендак - высокая и тёмная, с блокнотом в руке.
- Это не справедливо! Я не могу делать это с Германном! Почему бы нам не вернуться в симулятор?
- Зато ты прекрасно делал это с Шоном.
- Это не справедливо! Я не могу делать это с Германном! Почему бы нам не вернуться в симулятор?
- Зато ты прекрасно делал это с Шоном.
Ньютон оборонительно выставил руки: - Я-я... п-просто .... ч-что... - на трёх словах он заикнулся трижды.
Готтлиб умоляюще посмотрел на Эстер, но она отвела взгляд.
- Калека даже не пытается! Просто стоит, как слепая индюшка. Нападай!
Ньютон вздрогнул и виновато посмотрел на Германна: - Чувак ... Мне так жаль...
Готтлиб прищурился и вдруг ощутил жар просыпающейся злости. Он едва увернулся от удара, направленного в плечо, пригнулся и одним плавным движением шеста подсёк ноги Гейзлера. Тот удивлённо посмотрел на него с мата и рассмеялся: - Это ... было ... потрясающе!
Готтлиб умоляюще посмотрел на Эстер, но она отвела взгляд.
- Калека даже не пытается! Просто стоит, как слепая индюшка. Нападай!
Ньютон вздрогнул и виновато посмотрел на Германна: - Чувак ... Мне так жаль...
Готтлиб прищурился и вдруг ощутил жар просыпающейся злости. Он едва увернулся от удара, направленного в плечо, пригнулся и одним плавным движением шеста подсёк ноги Гейзлера. Тот удивлённо посмотрел на него с мата и рассмеялся: - Это ... было ... потрясающе!
- Хорошо, очко в мою пользу.
- Офигенное очко в твою пользу!
Ньют поднялся на ноги и вернулся к своему неуклюжему кружению. Готтлиб следил за его движениями, простраивая вероятные ходы. Связь между ними всё упрощала - он почувствовал приближение атаки, прикинул, что целью наверняка станут ноги, легко увернулся, когда Ньют попытался толкнуть его здоровое колено, присел, отклонив назад корпус - и довольно сильно приложил Гейзлера шестом по шее.
- Хорошая работа, Хромуля. Ты почти победил. И ты собираешься так ему и спустить, идиот расписной? Ты должен врезать ему хоть раз!
Ньют был в панике. Готтлиб чувствовал, что его партнёр боится Балора больше, чем он сам. Он начал нападение, от которого Готтлиб уклонился, развернувшись на здоровой ноге, и нанёс Гейзлеру очередной удар - на этот раз по макушке.
- Эй, господи, Германн! Это больно! Как, черт возьми, ты это делаешь, не сходя с места?
- Ньютон, ты тратишь всю энергию на танцы. Твои движения легко предсказуемы.
- Ах, предсказуемы... Так!
Ньютон стремительно бросился на него, держа перед собой шест. Приподняв бровь, Германн сделал крошечный шажок в сторону, выставил шест на пути Гейзлера, так что тот, споткнувшись, совершил неуклюжее сальто и рухнул на маты. Готтлиб, прихрамывая, подошёл к нему: - Победа моя, - улыбнулся он сверху вниз.
- Ах, предсказуемы... Так!
Ньютон стремительно бросился на него, держа перед собой шест. Приподняв бровь, Германн сделал крошечный шажок в сторону, выставил шест на пути Гейзлера, так что тот, споткнувшись, совершил неуклюжее сальто и рухнул на маты. Готтлиб, прихрамывая, подошёл к нему: - Победа моя, - улыбнулся он сверху вниз.
Ньютон потряс кулаком в воздухе: - Потрясающе!
Балор подошёл к ним, недовольно сопя и, внезапно схватив с матов шест Ньюта, ткнул его тупым концом в живот. Судорожно выдохнув, Ньют скорчился. Готтлиб ощутил толчок боли собственным животом и обернулся к Балору, принявшему боевую стойку.
- Што, выбешивает? Нравится, што я делаю твоему парню так? - он сильно ударил Ньюта по ноге, - бушь драться со мной, Хромуля?
Германн почувствовал, как кровь прилила к лицу.
- Што, нет парочки телохранителей, штоб защитить? Никто не бежит на помощь? Только я и ты. Ты и я - всё как в Егере.
Он ткнул, пытаясь попасть Ньюту в пах, и Германн отбил его шест, едва не упав от резкого движения. Ньютон посмотрел вверх и попытался выползти из-под скрестившихся палок. Балора он больше не интересовал, его слезящиеся красные глаза неотрывно смотрели на Германна. Он подтянул к себе шест, вернувшись в боевую стойку, пока Готтлиб пытался поймать равновесие.
Он ткнул, пытаясь попасть Ньюту в пах, и Германн отбил его шест, едва не упав от резкого движения. Ньютон посмотрел вверх и попытался выползти из-под скрестившихся палок. Балора он больше не интересовал, его слезящиеся красные глаза неотрывно смотрели на Германна. Он подтянул к себе шест, вернувшись в боевую стойку, пока Готтлиб пытался поймать равновесие.
- Я знал, што ты найдёшь, как спасти ему это место.
Впервые Готтлиб был настолько зол, что не знал, что сказать. Это было совершенно новое чувство - обычно спасали язвительность и сухой сарказм, но сейчас слов не осталось... только ярость, настолько горячая, что мир обугливался по краям. Он услышал голос Сендак, помогавшей встать Ньюту: - Флуд, ничего хорошего нет в том, что он потеряет контроль над собой!
- Хочу посмотреть, чего он стоит...
Сквозь красный туман гнева Готтлиб подумал, что глупо давать волю эмоциям. Пожалуй, сейчас он и таблицу умножения не вспомнит... Он глубоко вздохнул, и попытался мыслить спокойно. Балор засмеялся, и всё сузилось до трёх мыслей. Цель... шаг... удар! - он перенёс вес на здоровую ногу и, держа шест, словно бейсбольную биту, ударил Балора в голову... Вибрация от жёстко поставленного блока отозвалась болью в пальцах.
- Не-а ... даж не рядом. Попробуй еще разок. Давай, без нянек, сам, как грёбаный рейнджер, не чуя боли!
Балор оттолкнул шест Германна и стремительно ткнул его в больное бедро. Из-за волны адреналина он едва ощутил удар, и, качнувшись вперёд, обрушил свой шест на плечо Балора. Они упали на маты одновременно.
- Ха... Я знал, што этого педика... можно развести на приличный удар...
Сквозь красный туман гнева Готтлиб подумал, что глупо давать волю эмоциям. Пожалуй, сейчас он и таблицу умножения не вспомнит... Он глубоко вздохнул, и попытался мыслить спокойно. Балор засмеялся, и всё сузилось до трёх мыслей. Цель... шаг... удар! - он перенёс вес на здоровую ногу и, держа шест, словно бейсбольную биту, ударил Балора в голову... Вибрация от жёстко поставленного блока отозвалась болью в пальцах.
- Не-а ... даж не рядом. Попробуй еще разок. Давай, без нянек, сам, как грёбаный рейнджер, не чуя боли!
Балор оттолкнул шест Германна и стремительно ткнул его в больное бедро. Из-за волны адреналина он едва ощутил удар, и, качнувшись вперёд, обрушил свой шест на плечо Балора. Они упали на маты одновременно.
- Ха... Я знал, што этого педика... можно развести на приличный удар...
Готтлиб приподнялся на колени, и схватив шест двумя руками, пережал им горло Балора. Флуд смеялся, задыхаясь и брызжа ему в лицо слюной. Германн почти видел частицы смолы, вылетающие из его лёгких при каждом табачном выдохе. Германн надавил сильнее, и инженер прохрипел, хватая ртом воздух: - И што сделаешь, ученичок? Задушишь меня? Вот прямо убьёшь?
Германн посмотрел на свои стиснутые руки. Ярость стремительно вытекала из его тощего тела - внезапно он понял, что плачет, и ослабил хватку: - Нет ... Я ... Я математик...
Германн посмотрел на свои стиснутые руки. Ярость стремительно вытекала из его тощего тела - внезапно он понял, что плачет, и ослабил хватку: - Нет ... Я ... Я математик...
.......................................................................................
Ньютон осторожно отобрал у него шест и помог подняться на ноги. Эстер Сендак стояла над Балором, не предлагая ему помощи.
- Я думаю, Балор, что вы это заслужили. Вы издевались над ними и вам дали сдачу.
Балор широко улыбнулся, показав все прокуренные зубы: - Я... кха... этого и хотел. Ещё немного... кх-ха... и они научатся драться.
- Замечательно. Я рада, что вы довольны собой. Надеюсь, сломанная ключица тоже была частью вашего гениального плана?
Опираясь на шест Балор сел и ощупал ключицу. Через мгновение Германн понял, что натворил - и его вывернуло на маты остатками завтрака. Ньютон беспомощно похлопал его по спине: - Ох... Германн, уборщик не скажет тебе за это спасибо.
Он тоже выглядел бледно, но держался... Готтлиб слышал, как Балор и Сендак продолжают спор, когда Гейзлер вёл его к металлической скамье под оружейным стендом.
- Эй, чувак ... не смей плакать, вот черт ... он этого не заслуживает.
- Das ist nicht wegen ihn. Das ist wegen mir selbst. Ich verabscheue Gewalt. Ich bin doch Wissenschaftler. <Это не из-за него. Это из-за себя. Мне омерзительно насилие. В конце-концов я учёный >/
Поколебавшись, Ньют положил ему на плечо руку и притянул ближе к себе. Когда он заговорил, голос звучал непривычно низко и уверенно: - Das ist keine Gewalt. Du bist natürlich Wissenschaftler, aber ein Wissenschaftler kann gelegentlich einem kleinen Giftmolch den Arschtritt verpassen. Das wird dich nicht ändern. <Это не насилие. Ты, конечно, учёный, но даже учёный иногда может дать пинка мелкому гадёнышу. Ты от этого не изменишься...>
- Ты в этом уверен? Что, если кайдзю изменяют нас?
- Нет, серьёзно - ты Германн Готтлиб и это не поменять. Просто ты адаптировался. Это инстинкт, как у животных. Трудно, конечно, но мы делаем всё, чтобы выжить. Четыре дня такой дрессировки кого угодно сведут с ума.
Готтлиб кивнул, чувствуя себя немного лучше. Он вытер глаза, злясь, что позволил эмоциям взять верх.
- Серьезно. Это было круто. Ты пошел на него как ниндзя. Мои яйца и я у тебя в долгу.
Германн не удержавшись, фыркнул и улыбнулся, пытаясь не рассмеяться в голос.
- Ха, я тебя рассмешил. Это надо записать.
...................................................................
- Завтра никаких тренировок. После того, что было сегодня, им нужен день на отдых.
Балор достал из сумки от ноутбука пачку сигарет, с трудом распечатал, пользуясь одной рукой, и закурил: - Прекрасно. Но на следующий день у них будет... кха... первый запуск в "Бритве". Они уже достаточно хороши в двойном симуляторе. И этот ублюдок должен помнить, как и что. Теперь я хочу посмотреть, как они на трёх ножках устоят в моей конструкции, так что пусть дрифтуют в реальном Егере.
Сендак наклонилась к нему так, что Готтлиб с трудом расслышал её слова: - Балор, я начинаю думать, что вы мстите. Мне кажется, вы всерьёз пытаетесь кого-то убить. Это не вернёт вашего племянника.
Балор посмотрел на нее с такой ненавистью, что Германн почти ждал спонтанного возгорания: - Послезавтра они в него полезут. А если не смогут вести - я сделаю так, чтобы смогли. А теперь, простите, Ваша светлость, мне нужно в медчасть.
Он прошёл мимо них вразвалку, держась за повреждённое плечо, оставляя за собой след застарелой табачной вони...
- Погибший пилот был...
Ньют убрал руку с плеча Готтлиба и сел рядом. собравшись в комок, глядя перед собой: - Шон Патрик Флуд. Именно так он и получил эту работу. Конечно, Балор не хотел меня ему в напарники, он сам думал пилотировать с Шоном, он его учил. Я стал захватчиком. А потом...
Ньютон осторожно отобрал у него шест и помог подняться на ноги. Эстер Сендак стояла над Балором, не предлагая ему помощи.
- Я думаю, Балор, что вы это заслужили. Вы издевались над ними и вам дали сдачу.
Балор широко улыбнулся, показав все прокуренные зубы: - Я... кха... этого и хотел. Ещё немного... кх-ха... и они научатся драться.
- Замечательно. Я рада, что вы довольны собой. Надеюсь, сломанная ключица тоже была частью вашего гениального плана?
Опираясь на шест Балор сел и ощупал ключицу. Через мгновение Германн понял, что натворил - и его вывернуло на маты остатками завтрака. Ньютон беспомощно похлопал его по спине: - Ох... Германн, уборщик не скажет тебе за это спасибо.
Он тоже выглядел бледно, но держался... Готтлиб слышал, как Балор и Сендак продолжают спор, когда Гейзлер вёл его к металлической скамье под оружейным стендом.
- Эй, чувак ... не смей плакать, вот черт ... он этого не заслуживает.
- Das ist nicht wegen ihn. Das ist wegen mir selbst. Ich verabscheue Gewalt. Ich bin doch Wissenschaftler. <Это не из-за него. Это из-за себя. Мне омерзительно насилие. В конце-концов я учёный >/
Поколебавшись, Ньют положил ему на плечо руку и притянул ближе к себе. Когда он заговорил, голос звучал непривычно низко и уверенно: - Das ist keine Gewalt. Du bist natürlich Wissenschaftler, aber ein Wissenschaftler kann gelegentlich einem kleinen Giftmolch den Arschtritt verpassen. Das wird dich nicht ändern. <Это не насилие. Ты, конечно, учёный, но даже учёный иногда может дать пинка мелкому гадёнышу. Ты от этого не изменишься...>
- Ты в этом уверен? Что, если кайдзю изменяют нас?
- Нет, серьёзно - ты Германн Готтлиб и это не поменять. Просто ты адаптировался. Это инстинкт, как у животных. Трудно, конечно, но мы делаем всё, чтобы выжить. Четыре дня такой дрессировки кого угодно сведут с ума.
Готтлиб кивнул, чувствуя себя немного лучше. Он вытер глаза, злясь, что позволил эмоциям взять верх.
- Серьезно. Это было круто. Ты пошел на него как ниндзя. Мои яйца и я у тебя в долгу.
Германн не удержавшись, фыркнул и улыбнулся, пытаясь не рассмеяться в голос.
- Ха, я тебя рассмешил. Это надо записать.
...................................................................
- Завтра никаких тренировок. После того, что было сегодня, им нужен день на отдых.
Балор достал из сумки от ноутбука пачку сигарет, с трудом распечатал, пользуясь одной рукой, и закурил: - Прекрасно. Но на следующий день у них будет... кха... первый запуск в "Бритве". Они уже достаточно хороши в двойном симуляторе. И этот ублюдок должен помнить, как и что. Теперь я хочу посмотреть, как они на трёх ножках устоят в моей конструкции, так что пусть дрифтуют в реальном Егере.
Сендак наклонилась к нему так, что Готтлиб с трудом расслышал её слова: - Балор, я начинаю думать, что вы мстите. Мне кажется, вы всерьёз пытаетесь кого-то убить. Это не вернёт вашего племянника.
Балор посмотрел на нее с такой ненавистью, что Германн почти ждал спонтанного возгорания: - Послезавтра они в него полезут. А если не смогут вести - я сделаю так, чтобы смогли. А теперь, простите, Ваша светлость, мне нужно в медчасть.
Он прошёл мимо них вразвалку, держась за повреждённое плечо, оставляя за собой след застарелой табачной вони...
.........................................................................
- Погибший пилот был...
Ньют убрал руку с плеча Готтлиба и сел рядом. собравшись в комок, глядя перед собой: - Шон Патрик Флуд. Именно так он и получил эту работу. Конечно, Балор не хотел меня ему в напарники, он сам думал пилотировать с Шоном, он его учил. Я стал захватчиком. А потом...
К ним подошла доктор Сендак и встала рядом, сложив на груди руки: - Мальчики... Мне так жаль... Я попытаюсь что-то сделать, но боюсь послезавтра тест в Оккаме.
Ньютон нервно засмеялся, его нога дёрнулась, на лбу стремительно выступил пот: - Конечно! После тонких уроков нашего тренера мы вполне готовы. Мы тут не просто скамейки греем!
Психиатр наклонилась к нему и осторожно положила руку на колено: - Доктор Гейзлер... У вас паническая атака?
Психиатр наклонилась к нему и осторожно положила руку на колено: - Доктор Гейзлер... У вас паническая атака?
Он с трудом сглотнул, и Готтлиб почувствовал, как паника сжимает его собственную грудь... казалось, лёгкие склеились, а сердце трепыхается, словно пьяная колибри. Ньютон засмеялся высоко и истерично: - Нет ... нет... я в порядке! Это будет здорово! Возвращаемся в Оккама, и всё будет круто, как в прошлый раз!
Ньют коснулся повреждённой щеки, его горло сжалось настолько, что смех иссяк. Готтлиб впервые был подключён к чужой панической атаке, и это было... ужасно. Невыносимое давление и абсолютная уверенность в том, что сейчас они оба умрут.
Ньют коснулся повреждённой щеки, его горло сжалось настолько, что смех иссяк. Готтлиб впервые был подключён к чужой панической атаке, и это было... ужасно. Невыносимое давление и абсолютная уверенность в том, что сейчас они оба умрут.
- Балор прав! Я опять это сделаю... Я угроблю и его! Я всегда всё порчу!
Сендак торопливо поднялась, озабоченно пробормотав: - Доктор Готтлиб, попытайтесь его успокоить... Я принесу седативные. Я сейчас вернусь.
Германн смотрел ей вслед - ошеломлённый, задыхающийся, ощущающий собственной кожей чужую дрожь. Он обнял Ньютона, и тот в ответ вцепился в него, словно в спасательный круг.
Сендак торопливо поднялась, озабоченно пробормотав: - Доктор Готтлиб, попытайтесь его успокоить... Я принесу седативные. Я сейчас вернусь.
Германн смотрел ей вслед - ошеломлённый, задыхающийся, ощущающий собственной кожей чужую дрожь. Он обнял Ньютона, и тот в ответ вцепился в него, словно в спасательный круг.
- Ньютон, ты слышишь меня? Простые числа ... Ньютон. Позвольте мне рассказать вам об удивительном чуде - простых числах. Их ошеломляюще много в начале числовой оси - целых сорок процентов из первых десяти чисел - простые - это два, три, пять и семь ... Однако как только мы дойдём до десятизначных чисел, ситуация совершенно изменится - теперь простым числам отведено всего четыре процента... В стозначных же числах интервал между простыми составляет...
(похоже, напряжение слегка отпустило Ньюта, дрожь уменьшилась...)
- Именно с простыми числами связаны некоторые давние, но неразрешённые до сих пор математические задачи. Мой личный фаворит - проблема Гольдбаха. Он утверждал, что каждое чётное число больше двух можно представить как сумму двух простых чисел...
(похоже, напряжение слегка отпустило Ньюта, дрожь уменьшилась...)
- Именно с простыми числами связаны некоторые давние, но неразрешённые до сих пор математические задачи. Мой личный фаворит - проблема Гольдбаха. Он утверждал, что каждое чётное число больше двух можно представить как сумму двух простых чисел...
Человек в его руках неглубоко вздохнул и сказал хриплым, напряжённым голосом: - Лекция простых чисел?
- Ты предпочитаешь другую? Я не знаю, какая из них тебе особенно понравилась...
Тело Ньюта вздрогнуло, кровь прилила к лицу. Готтлиб почувствовал, как сведённые пальцы вцепляются в ткань его комбинезона так, что ногти вонзаются в кожу. Готтлиб чувствовал, как сердцебиение вновь ускоряется. чувствовал своей грудью его неправильный ритм, ощущал его скачущие испуганные мысли в своей голове.
- Нет... нет, продолжай...
- Хорошо... тогда давайте перейдём к увлекательнейшей концепции близнецов..
- Ты предпочитаешь другую? Я не знаю, какая из них тебе особенно понравилась...
Тело Ньюта вздрогнуло, кровь прилила к лицу. Готтлиб почувствовал, как сведённые пальцы вцепляются в ткань его комбинезона так, что ногти вонзаются в кожу. Готтлиб чувствовал, как сердцебиение вновь ускоряется. чувствовал своей грудью его неправильный ритм, ощущал его скачущие испуганные мысли в своей голове.
- Нет... нет, продолжай...
- Хорошо... тогда давайте перейдём к увлекательнейшей концепции близнецов..
В зал ворвалась запыхавшаяся Эстер в сопровождении незнакомого Готтлибу пожилого мужчины - коренастого и мощного, с впечатляющими усами. Не говоря ни слова, психиатр опустилась на колени, открыла пластиковый контейнер со шприцами, и, высвободив руку Ньюта, начала высматривать вену среди путанных линий татуировки. Гейзлер безучастно молчал, задыхаясь и глядя перед собой.
- Доктор Готтлиб, пожалуйста, продолжайте. Я не хотела вас прерывать. Это просто бретазенил. Доктор Гейзлер... Вы помните, как действует препарат?
Германн почувствовал, как пересохло во рту, но Сендак подарила ему многозначительный взгляд, и он откашлялся: - Есть две интересных теории, касающиеся простых чисел-близнецов... Первая предполагает существование их бесконечного количества...
Игла вошла в вену, и практически сразу хватка Ньюта ослабела, дыхание выровнялось. Сендак осторожно высвободила биолога из рук Готтлиба и кивнула усатому незнакомцу: - Мистер Зоря, не могли бы вы отнести его в комнату и уложить? Доктор Готтлиб, это Иван Зоря. Не знаю, встречались ли вы раньше. но он с сыном Алексеем пилотирует "Ледяного Потёмкина".
- Мы не встречались, но я про тебя слышал.
Готтлиб внимательно посмотрел на русского - лицо у него было грубоватое, но дружелюбное.
- Рад познакомиться с вами мистер э-э-э... Зоря.
Мужчина поднял Гейзлера так, словно он ничего не весил. В этих мускулистых руках Ньют казался очень юным и очень маленьким.
- Мы не встречались, но я про тебя слышал.
Готтлиб внимательно посмотрел на русского - лицо у него было грубоватое, но дружелюбное.
- Рад познакомиться с вами мистер э-э-э... Зоря.
Мужчина поднял Гейзлера так, словно он ничего не весил. В этих мускулистых руках Ньют казался очень юным и очень маленьким.
- Я вижу... Вы делали, чтобы Балор... А? - он кивнул в сторону собственной ключицы, - Вы? Ха-ха! Вы больше опасный, чем кажетесь. И маленький доктор. Большое уважение.
Ньютон пробормотал что-то, и Сендак потрепала его по плечу: - Ньютон, мистер Зоря отнесёт вас в вашу комнату. Доктор Готтлиб придёт чуть позже.
Русский рейнджер направился к выходу и Готтлиб огляделся, ища свою трость. Сендак нашла её, прислонённую к стене, и принесла, брезгливо обойдя лужу рвоты на мате. Германн порывался уйти, но она его задержала: - Мы их догоним. Я хочу ещё минутку поговорить с вами, доктор Готлиб.
Он нахмурился, провожая взглядом русского пилота.
- С ним всё будет в порядке, просто поспит несколько часов, не в первый раз... Вы поступили очень умно, доктор Готтлиб, может быть даже смогли предотвратить действительно сильный приступ.
- Я просто вспомнил то, что вы мне рассказывали... Про лекции.
Сендак вручила ему трость и уселась рядом на скамейку. Готтлиб выжидающе посмотрел на врача. Он чувствовал себя странно - голос Ньютона, постоянно тревожащий его сознание, замолчал, оставив лишь слабый отголосок. Он решил, что это ему не нравится.
- У меня к вам странная просьба, доктор Готтлиб. Кажется, вне работы вы не слишком часто видитесь с доктором Гейзлером. Я заметила, вы его буквально избегаете.
- Учитывая, что мы работаем вместе чуть не по двадцать часов, не вижу в этом ничего странного.
- Проведите завтра с ним весь день. Но не в работе - даже не заикайтесь о ней. Сделайте что-то интересное.
Он потянул время, играя с тростью и бесцельно осматривая зал, прежде чем ответить: - Вы серьёзно... Док?
- Я абсолютно серьёзна, - взгляд её тёмных глаз был сосредоточенным, а когда она заговорила, он услышал хорошо знакомый ему "профессиональный голос психиатра": - Вы оба оказались там, где вам быть не нужно. Он по-прежнему винит себя за всё, в том числе и за то, что втянул вас...
Она покачала головой: - Ох, доктор Готтлиб... вы оба овершенно невозможны. В жизни не встречала более несовместимых людей.
Германн виновато опустил глаза и пожал плечами: - Вы говорите, как все наши руководители.
Она рассмеялась, отводя волосы с глаз: - Завтра ... просто пойдите и повеселитесь как-нибудь. Я уверена, что если вы оба будете в хорошем настроении, тест пройдёт совершенно гладко.
Он поднялся, опираясь на трость, морщась от боли в ушибленном Балором бедре.
- Хорошо. Раз это медицинская рекомендация - придётся.
Она посмотрела на него и что-то привычно пометила в блокноте: - И... доктор Готлиб, позвольте ему самому выбрать место. И помните - я сказала "повеселиться".
...................................................................................................................................
Ньютон подарил ему уже привычную половинчатую улыбку: - Ты приглашаешь меня на свидание?
Готтлиб поджал губы и нахмурился, пытаясь скрыть смущение: - Нет, я пересказываю тебе те слова доктора Сендак, которые ты вчера благополучно проспал. Если бы выбирал я, мы бы с пользой провели время в лаборатории, но она считает, что нам полезно развлечься/
Гейзлер засмеялся и приглашающе махнул рукой: - Германн, я тебя просто дразню. Заходи, я только обуюсь.
- Лучше я подожду здесь. У тебя в комнате бардак.
- Как хочешь. Классно выглядишь. Новый свитер?
Готтлиб хмуро оглядел себя и застегнул парку: - Если не хочешь идти, не издевайся, а так и скажи.
Ньют шнуровал кроссовок, притопывая ногой и что-то напевая - так, словно не было никакого вчерашнего безумия.
- Издеваюсь? Вечно ты ищешь в моих словах издёвку. Я имел в виду именно то, что сказал - Ты хорошо выглядишь. Джинсы и всё такое... Что, дедушкины штаны ещё в стирке? Ты даже в моих кроссовках.
- Я решил так более... неформально. Тебе лучше сегодня?
- Да, прости, если напугал.
Германн пожал плечами, рассматривая трость: - Ты же не нарочно.
- Да, я всегда был просто обречён на бешеные драки... ну или быть битым. Приступы начались ещё в школе, когда начал перескакивать через классы... хотя, если подумать, это взаимосвязано.
- За те годы, что я тебя знаю, я помню несколько случаев, но... это было совсем иначе.
Ньюто закрыл дверь и взглянул на Готтлиба: - Ну, что делаем? Пляжный волейбол? Гольф-клуб?
Германн окинул взглядом коридор общежития и посмотрел на Ньюта: - Я... понятия не имею.
Гейзлер привычно взъерошил волосы: - Ну ... Я знаю одно место... но я там не был. Ты понимаешь, я не самый популярный чувак Форта... да и ты тоже, после того что случилось на мостике. Я уж не говорю об "Онтарио".
- Да... Думаю, что так.
Он медленно побрёл за Ньютоном к лифту - бедро ныло после вчерашней драки. Гейзлер это явно заметил, и нахмурился, поправляя очки: - С ногой очень плохо? Ты принял таблетку или ещё что-нибудь?
- Принял. В прошлом месяце мы оба нахватали разных травм. Ничего, выживу.
Они ехали в тишине, которая раздражала Готлиба, но он не знал, о чём говорить, если не говорить о работе. Он взглянул на Гейзлера и обнаружил, что тот наблюдает за ним, слегка улыбаясь здоровым углом рта:
- Что?
-Ничего... просто думаю - хорошо, что ты здесь. Даже при том, что на нас то орут, то бьют.
Двери лифта открылись, и Германн вышел вслед за Ньютом в какой-то опутанный проводами пустой коридор. С потолка здесь капало, провода просто гудели от электричества, а через равные интервалы через одну из труб проносился выдох горячего пара. Ньютон осмотрелся, задумчиво покусывая нижнюю губу: - Так... Надеюсь, что это справа от лифта. Да, точно...
- Справа что?
Ньютон прошёл немного вперёд, остановился перед глухой стеной между двумя линиями проводки, трижды постучал и отскочил назад. Кусок стены плавно скользнул в сторону - в образовавшемся проёме сидела женщина, судя по всему охраняя вход на железную лестницу. На стене лестничной площадки кто-то намалевал спреем мультяшечного кайдзю с кружкой пива и повязкой через глаз. Надпись под рисунком сообщала "Слепой кайдзю" - на английском и японском языках. Женщина хмуро посмотрела на учёных, явно не узнавая их: - Проход пять долларов с каждого.
Германн шагнул вперёд: - Эээ ... сударыня, у меня есть..., - он протянул ей деньги, и она, достав синий фломастер, пометила их руки большой буквой "Х".
Ньютон, промаркированный первым, улыбнулся, посмотрев на его отметку, и взяв под руку, повёл вниз лестнице.
- К моему удовольствию, близнецы всё-таки выплатили нам свой долг за дрифт-игру. Включая мой вексель...
- Близнецы тебя обожают. Они бы по любому заплатили.
.....................................................................................................
В Форте-1, как и в любом из Шаттердомов алкоголь был под запретом, но наличие бара, спрятанного под одной из палуб. не удивило Готтлиба. Удивляла высота организации - в одном из углов стояли три потертых бильярдных стола, были мишени для игры в дартс, несколько старых автоматов для пинбола, и небольшая эстрада с караоке. Длинная барная стойка была покрыта грязным голубым стеклом... Несмотря на раннее время, многие столы в зале были заняты. Готтлиб предположил, что это смена ночных механиков собралась посмотреть что-то на большом экране.
- Ньютон, я не уверен, что нам стоит пить спиртное. У тебя в крови ещё гуляют седативные, и мы оба завтра пилотируем.
- Не напоминай мне... Один стакан не повредит. Мы можем начать с сока, а потом перейти к пиву. Как насчет игры в бильярд? Играл когда-нибудь?
- Только смотрел, как играют другие.
- Занимай стол, а я закажу какую-нибудь Ширли Темпл.
Германн дал ему денег, и захромал к самому дальнему из столов. В баре было тепло, и он снял парку и кинул её на спинку стула. Появился Ньютон с напитками и большой тарелкой сомнительного вида начос, и немедленно набил ими полный рот - сырный соус потёк по подбородку: - Они чертовски вкусные!
Германн щепетильно взял один и, обнюхав, осторожно укусил. Оказалось неплохо.
- Ньютон, а кто тебе рассказал про это место?
- Близнецы. Они постоянно пытались меня сюда затащить. Но... Я был не уверен. Хорошо, что мы пришли когда здесь почти пусто.
- Да, близнецы... Их, как ты говоришь, "обожание" - странное немного, да?
- Ничего странного. Я думаю, ты им напоминаешь брата.
- Брат? Так они ещё и тройняшки? Страшно подумать...
- Не-а. Это был старший брат. Судя по всему, умный парень, любил читать. Погиб во время нападения кайдзю "Карлофф" в Ванкувере. Соня сказала мне, они из-за него и пошли в Академию. Это напоминает мне о Тендо и его деде. Думаю, многие присоединились к PPDC, чтобы заткнуть какие-то раны.
Германн почувствовал укол сожаления... да, это объясняло, почему Уотли так стремительно встали на его защиту. Он сделал большой глоток, поморщившись от сладости.
................................................................
- Мы собирались сыграть партию. Ты умеешь?
- Нет...
- Ничего сложного - вот лузы, это мои, это твои, победитель тот, кто закатит в них больше шаров. Можно загонять шар в лузу, можно попытаться заблокировать мне хорошую траекторию - и так пока не кончатся шары. Я начинаю.
Готтлиб наблюдал, как Ньютон взял кий, примерился и сделал первый удар. Ему удалось закатить шар в свою лузу, и он победно ухмыльнулся.
- Ты часто играл?
- Наша группа играла во многих дерьмовых барах. А в них часто есть бильярдные столы.
- Я уже почти забыл о твоём музыкальном прошлом, - Готтлиб чуть не добавил "но иногда оно мне снится", но вовремя себя остановил.
Он поставил свой стакан и подошёл к бильярдному столу. У него ушло некоторое время на то, чтобы проанализировать расположение шаров и сделать вычисления в уме, и он не сразу понял, как правильно держать кий, пока Гейзлер просто не поставил его руки.
Первым же ударом он уложил три шара.
- Как ты это сделал?
- Чистая физика, Ньютон. Просто траектории, которые можно вычислить.
- Ты же кий едва держать можешь...
Готтлиб улыбнулся ему и уселся, поедая начос, пока Гейзлер ворчал, примериваясь к шарам.
- Гейзлер! Я знаю, мы не должны говорить о работе, но во время тренингов нам не до разговоров, а у меня есть вопрос. Я помню, когда я был в лазарете... Джойс упомянул, что ты смог найти кайдзю быстрее, чем PPDC. А Сендак сказала, что это была счастливая случайность... Что они имели в виду?
Ньютон выпрямился, огляделся, опершись на кий, и негромко заговорил: - Помнишь кайдзю под кодом "Крюгер"? Он появился прямо перед нашим переездом в Гонконг и был уничтожен Коринфской Гидрой из Панама-Сити?
Готтлиб медленно покачал головой, пытаясь припомнить.
- Ой, да ладно, ты помнишь. Я ещё обозвал его "Эдвард руки-ящерицы".
- А, да, вспомнил.
Он поднял руки, пошевелив длинными пальцами, и Ньютон кивнул.
- Да, этот-этот, с длинными передними когтями... ну так или иначе... Гидра взорвалась после долгого боя, и всё, что нашли от Крюгера - ногу и фрагмент хвоста. А потом... ну ... когда я ... с Шоном. Я получил вспышкой чёткое понимание, что Крюгер не мёртв, и где он.
- То есть ... сердце в баке?
- Да ... Крюгера.
- И они думают, что ты можешь сделать это снова с Котиком?
Ньютон кивнул и вернулся к бильярду, пытаясь выглядеть беспечным, но Германн почувствал, как напряглись его мышцы, и быстро сменил тему: - Если ты ударишь по этому шару, то втолкнёшь тот в лузу.
.................................................................................
Готтлиб заметил, что слегка захмелел. После Ширли они перешли на пиво, и он выпил больше, чем собирался. Бар начал наполняться, к тому же, они оба были недостаточно трезвы, чтобы продолжать игру. Готтлиб уставился на новости, беззвучно сменявшиеся на плоском экране, пытаясь понять, что он видит. Лагерь беженцев в центре континентальной части Соединенных Штатов пытается объявить себя самостоятельным государством... Но это было настолько абсурдно ... Он вдруг почувствовал, как сжались мышцы живота, и увидел, что Ньют нервно оглядывается на группу людей, только что вошедших в бар.
- Давай уйдём? Эти ребята меня сильно недолюбливают. Серьёзно, лучше уйти!
- Кто они?
- Гм ... хорошо, они были техниками на Оккаме, но гораздо больше... ха ... да...
Герман неуверенно кивнул и, забрав со стула парку, набросил её на плечи Ньюта, опустив меховой капюшон ему на лицо.
- ...болтают всякое вокруг.
Гейзлер вцепился ему в руку, но Германн его оттолкнул: - Я думаю, так мы привлечём больше внимания. Все в порядке, они тебя не видели... Давай просто уйдём.
Они медленно прошли к двери сквозь толпу отдыхающих механиков. Германн почувствовал внутри очередную вспышку чужого страха и обернулся посмотреть на экс-обслугу Оккама - сейчас они все носили цвета Самсона. Протолкнувшись мимо подвыпившей компании на лестнице, они наконец-то выбрались в холодный коридор. Ньют скинул капюшон парки и благодарно посмотрел на Готтлиба. Сейчас, когда он был пьян, парализованная сторона слушалась хуже, и слова звучали слегка невнятно: - Спасибо... Это было вовремя.
......................................................................................
Готтлиб никогда не любил чувство опьянения - из-за него он хуже держался на ногах... и хуже... В этом состоянии было очень сложно блокировать связь с Гейзлером. Сейчас она была постоянной, и он внезапно вспоминал, как играл на гитаре... и препарировал фрагмент лёгкого кайдзю.
- Куда мы сейчас идем?
- Давай... давай пойдём в ангар. Там сейчас пусто, время пересменки.
- Мы не должны идти в лабораторию.
- Мы не .. Пойдем посмотрим на Оккама?.
Они медленно шли по зелёному лучу, надеясь никому не попасться на глаза. К счастью, Гейзлер оказался прав - ангар был почти пуст. Дневная смена закончилась, а ночная ещё не проснулась. Готтлиб поёжился - его парка всё ещё была на Ньютоне. Это смотрелось смешно - она была ему длинна и слишком широка в плечах. Это была хорошая парка, и ему нравилось, как она пахнет... Как она пахнет? Нет... что-то не так. Он понял, что опять поймал мысль Ньютона. Он потёр виски, отметил боль, разгорающуюся где-то за левым глазом, почувствовал, что трезвеет, но слишком медленно...
- Может быть, было бы лучше придти сюда попозже?
- Ой, мы уже почти пришли...
Они прошли мимо Морского Гиганта, и Гейзлер уныло посмотрел на тёмные окна трейлера Балора Флуда.
- Как ты думаешь, он сейчас там?
- Не знаю. Но думаю, могу попробовать постучать.
Готтлиб наклонился, нашарил под ногами какой-то металлический обломок и, сильно размахнувшись, швырнул его в трейлер. Тот с громким стуком врезался в обшивку, и они оба нырнули за соседнюю бытовку, словно пара нашаливших детей, предвкушая брань вышедшего Балора. Выждав минуту, Ньютон подобрал возле своего кроссовка болт и бросил его в трейлер. Ответом был звон разлетевшегося вдребезги большого окна. Готтлиб за плечо втащил его в укрытие, где они замерли, перешёптываясь и ожидая, когда начнётся крик.
- Какая меткость, Гейзлер!
- Вот дерьмо! Теперь он нас точно убьёт!
Не было никаких воплей - только молчание разбитого окна. Они выглянули из-за бытовки, молча переглянулись - и Готтлиб внезапно фыркнул смехом. Ньют смущённо моргнул - и тоже рассмеялся. Не переставая хохотать, они вернулись на зелёный луч, и добрались до ступней Оккама, задыхаясь от смеха. По лицу Готтлиба текли слёзы, а Ньют прижимал руку к животу, где остался синяк от удара Балора...
- Ты сломал .... хахаха ... ему ключицу, а я .... Я разбил окно ....
- Это ... черт... так смешно, потому что мы набрались?
- Я не знаю.
Они привалились к облитым мягкой резиной подошвам Оккама, а потом и вовсе уселись на край железной ступни. Истерическое веселье отпускало не сразу, им было хорошо в тепле уходящего опьянения и остаточной глупой радости. Готтлиб окинул взглядом Оккама, нежно похлопывая его по ноге. Опустив голову, он встретился взглядом с Гейзлером, оказавшимся очень близко. Они неловко столкнулись носами, и внезапно Ньютон прижался губами ко рту Германна. На мгновение его мозг затопили образы - молоко и шоколадное печенье - а потом он откинул голову назад и яростно оттолкнул Ньюта.
- Что, черт возьми! Что ты делаешь?
Ньют растерянно коснулся его рта рукой: - Я ... я думал...
- Нет, ты не думал! Иди к чёрту и оставь меня в покое! - он отступил на несколько шагов. Ньютон испуганно следил за ним взглядом. Германн почувствовал, как к горлу подступает тошнота.
- Entschuldige, es tut mir so leid! Es ist nur so... mir ging es sehr gut, und du warst ... <Прости, пожалуйста, мне очень жаль! Просто мне было очень хорошо, и ты был...>
- Es scheint, Sie hatten einen falschen Eindruck von mir <Очевидно, я вызвал у вас неверное впечатление!>
- Aber weißt du ... ich fühlte...<Но ведь ты не...я чувствовал...>
Он больше не мог говорить и просто прижал ладонь к груди Готтлиба.
Тот, вспыхнув, шагнул вперёд, и изо всех сил толкнул Ньюта, заставив болезненно приземлиться на локти: - Nein, ich habe nichts gefühlt, ich bin nicht...<Нет, я ничего не чувствовал...я не...>
Он замолчал, задохнувшись от гнева. Ньютон смотрел на него измученными глазами через свои перекошенные очки. Когда он заговорил, в мягком голосе не было обиды - только разочарование: - Ich weiß, dass du lügst <Я знаю, что ты лжёшь>
Готтлиб почувствовал, как хмель и бешенство покидают его рассудок, и стиснул зубы. Он хотел ранить Гейзлера так, чтобы тот больше никогда даже не захотел с ним заговорить. Или бежать прочь, не хромая при этом. Или сказать, что был неправ. Но он не мог осуществить ни одного из этих желаний, поэтому просто развернулся и молча пошёл по зелёной дорожке к лифту.
Принесённая с тумблера [J]автора Оккама NewtonGeiszler(ом) вывеска [/J]"Слепого кайдзю":
Он нахмурился, провожая взглядом русского пилота.
- С ним всё будет в порядке, просто поспит несколько часов, не в первый раз... Вы поступили очень умно, доктор Готтлиб, может быть даже смогли предотвратить действительно сильный приступ.
- Я просто вспомнил то, что вы мне рассказывали... Про лекции.
Сендак вручила ему трость и уселась рядом на скамейку. Готтлиб выжидающе посмотрел на врача. Он чувствовал себя странно - голос Ньютона, постоянно тревожащий его сознание, замолчал, оставив лишь слабый отголосок. Он решил, что это ему не нравится.
- У меня к вам странная просьба, доктор Готтлиб. Кажется, вне работы вы не слишком часто видитесь с доктором Гейзлером. Я заметила, вы его буквально избегаете.
- Учитывая, что мы работаем вместе чуть не по двадцать часов, не вижу в этом ничего странного.
- Проведите завтра с ним весь день. Но не в работе - даже не заикайтесь о ней. Сделайте что-то интересное.
Он потянул время, играя с тростью и бесцельно осматривая зал, прежде чем ответить: - Вы серьёзно... Док?
- Я абсолютно серьёзна, - взгляд её тёмных глаз был сосредоточенным, а когда она заговорила, он услышал хорошо знакомый ему "профессиональный голос психиатра": - Вы оба оказались там, где вам быть не нужно. Он по-прежнему винит себя за всё, в том числе и за то, что втянул вас...
Она покачала головой: - Ох, доктор Готтлиб... вы оба овершенно невозможны. В жизни не встречала более несовместимых людей.
Германн виновато опустил глаза и пожал плечами: - Вы говорите, как все наши руководители.
Она рассмеялась, отводя волосы с глаз: - Завтра ... просто пойдите и повеселитесь как-нибудь. Я уверена, что если вы оба будете в хорошем настроении, тест пройдёт совершенно гладко.
Он поднялся, опираясь на трость, морщась от боли в ушибленном Балором бедре.
- Хорошо. Раз это медицинская рекомендация - придётся.
Она посмотрела на него и что-то привычно пометила в блокноте: - И... доктор Готлиб, позвольте ему самому выбрать место. И помните - я сказала "повеселиться".
...................................................................................................................................
Ньютон подарил ему уже привычную половинчатую улыбку: - Ты приглашаешь меня на свидание?
Готтлиб поджал губы и нахмурился, пытаясь скрыть смущение: - Нет, я пересказываю тебе те слова доктора Сендак, которые ты вчера благополучно проспал. Если бы выбирал я, мы бы с пользой провели время в лаборатории, но она считает, что нам полезно развлечься/
Гейзлер засмеялся и приглашающе махнул рукой: - Германн, я тебя просто дразню. Заходи, я только обуюсь.
- Лучше я подожду здесь. У тебя в комнате бардак.
- Как хочешь. Классно выглядишь. Новый свитер?
Готтлиб хмуро оглядел себя и застегнул парку: - Если не хочешь идти, не издевайся, а так и скажи.
Ньют шнуровал кроссовок, притопывая ногой и что-то напевая - так, словно не было никакого вчерашнего безумия.
- Издеваюсь? Вечно ты ищешь в моих словах издёвку. Я имел в виду именно то, что сказал - Ты хорошо выглядишь. Джинсы и всё такое... Что, дедушкины штаны ещё в стирке? Ты даже в моих кроссовках.
- Я решил так более... неформально. Тебе лучше сегодня?
- Да, прости, если напугал.
Германн пожал плечами, рассматривая трость: - Ты же не нарочно.
- Да, я всегда был просто обречён на бешеные драки... ну или быть битым. Приступы начались ещё в школе, когда начал перескакивать через классы... хотя, если подумать, это взаимосвязано.
- За те годы, что я тебя знаю, я помню несколько случаев, но... это было совсем иначе.
Ньюто закрыл дверь и взглянул на Готтлиба: - Ну, что делаем? Пляжный волейбол? Гольф-клуб?
Германн окинул взглядом коридор общежития и посмотрел на Ньюта: - Я... понятия не имею.
Гейзлер привычно взъерошил волосы: - Ну ... Я знаю одно место... но я там не был. Ты понимаешь, я не самый популярный чувак Форта... да и ты тоже, после того что случилось на мостике. Я уж не говорю об "Онтарио".
- Да... Думаю, что так.
Он медленно побрёл за Ньютоном к лифту - бедро ныло после вчерашней драки. Гейзлер это явно заметил, и нахмурился, поправляя очки: - С ногой очень плохо? Ты принял таблетку или ещё что-нибудь?
- Принял. В прошлом месяце мы оба нахватали разных травм. Ничего, выживу.
Они ехали в тишине, которая раздражала Готлиба, но он не знал, о чём говорить, если не говорить о работе. Он взглянул на Гейзлера и обнаружил, что тот наблюдает за ним, слегка улыбаясь здоровым углом рта:
- Что?
-Ничего... просто думаю - хорошо, что ты здесь. Даже при том, что на нас то орут, то бьют.
Двери лифта открылись, и Германн вышел вслед за Ньютом в какой-то опутанный проводами пустой коридор. С потолка здесь капало, провода просто гудели от электричества, а через равные интервалы через одну из труб проносился выдох горячего пара. Ньютон осмотрелся, задумчиво покусывая нижнюю губу: - Так... Надеюсь, что это справа от лифта. Да, точно...
- Справа что?
Ньютон прошёл немного вперёд, остановился перед глухой стеной между двумя линиями проводки, трижды постучал и отскочил назад. Кусок стены плавно скользнул в сторону - в образовавшемся проёме сидела женщина, судя по всему охраняя вход на железную лестницу. На стене лестничной площадки кто-то намалевал спреем мультяшечного кайдзю с кружкой пива и повязкой через глаз. Надпись под рисунком сообщала "Слепой кайдзю" - на английском и японском языках. Женщина хмуро посмотрела на учёных, явно не узнавая их: - Проход пять долларов с каждого.
Германн шагнул вперёд: - Эээ ... сударыня, у меня есть..., - он протянул ей деньги, и она, достав синий фломастер, пометила их руки большой буквой "Х".
Ньютон, промаркированный первым, улыбнулся, посмотрев на его отметку, и взяв под руку, повёл вниз лестнице.
- К моему удовольствию, близнецы всё-таки выплатили нам свой долг за дрифт-игру. Включая мой вексель...
- Близнецы тебя обожают. Они бы по любому заплатили.
.....................................................................................................
В Форте-1, как и в любом из Шаттердомов алкоголь был под запретом, но наличие бара, спрятанного под одной из палуб. не удивило Готтлиба. Удивляла высота организации - в одном из углов стояли три потертых бильярдных стола, были мишени для игры в дартс, несколько старых автоматов для пинбола, и небольшая эстрада с караоке. Длинная барная стойка была покрыта грязным голубым стеклом... Несмотря на раннее время, многие столы в зале были заняты. Готтлиб предположил, что это смена ночных механиков собралась посмотреть что-то на большом экране.
- Ньютон, я не уверен, что нам стоит пить спиртное. У тебя в крови ещё гуляют седативные, и мы оба завтра пилотируем.
- Не напоминай мне... Один стакан не повредит. Мы можем начать с сока, а потом перейти к пиву. Как насчет игры в бильярд? Играл когда-нибудь?
- Только смотрел, как играют другие.
- Занимай стол, а я закажу какую-нибудь Ширли Темпл.
Германн дал ему денег, и захромал к самому дальнему из столов. В баре было тепло, и он снял парку и кинул её на спинку стула. Появился Ньютон с напитками и большой тарелкой сомнительного вида начос, и немедленно набил ими полный рот - сырный соус потёк по подбородку: - Они чертовски вкусные!
Германн щепетильно взял один и, обнюхав, осторожно укусил. Оказалось неплохо.
- Ньютон, а кто тебе рассказал про это место?
- Близнецы. Они постоянно пытались меня сюда затащить. Но... Я был не уверен. Хорошо, что мы пришли когда здесь почти пусто.
- Да, близнецы... Их, как ты говоришь, "обожание" - странное немного, да?
- Ничего странного. Я думаю, ты им напоминаешь брата.
- Брат? Так они ещё и тройняшки? Страшно подумать...
- Не-а. Это был старший брат. Судя по всему, умный парень, любил читать. Погиб во время нападения кайдзю "Карлофф" в Ванкувере. Соня сказала мне, они из-за него и пошли в Академию. Это напоминает мне о Тендо и его деде. Думаю, многие присоединились к PPDC, чтобы заткнуть какие-то раны.
Германн почувствовал укол сожаления... да, это объясняло, почему Уотли так стремительно встали на его защиту. Он сделал большой глоток, поморщившись от сладости.
................................................................
- Мы собирались сыграть партию. Ты умеешь?
- Нет...
- Ничего сложного - вот лузы, это мои, это твои, победитель тот, кто закатит в них больше шаров. Можно загонять шар в лузу, можно попытаться заблокировать мне хорошую траекторию - и так пока не кончатся шары. Я начинаю.
Готтлиб наблюдал, как Ньютон взял кий, примерился и сделал первый удар. Ему удалось закатить шар в свою лузу, и он победно ухмыльнулся.
- Ты часто играл?
- Наша группа играла во многих дерьмовых барах. А в них часто есть бильярдные столы.
- Я уже почти забыл о твоём музыкальном прошлом, - Готтлиб чуть не добавил "но иногда оно мне снится", но вовремя себя остановил.
Он поставил свой стакан и подошёл к бильярдному столу. У него ушло некоторое время на то, чтобы проанализировать расположение шаров и сделать вычисления в уме, и он не сразу понял, как правильно держать кий, пока Гейзлер просто не поставил его руки.
Первым же ударом он уложил три шара.
- Как ты это сделал?
- Чистая физика, Ньютон. Просто траектории, которые можно вычислить.
- Ты же кий едва держать можешь...
Готтлиб улыбнулся ему и уселся, поедая начос, пока Гейзлер ворчал, примериваясь к шарам.
- Гейзлер! Я знаю, мы не должны говорить о работе, но во время тренингов нам не до разговоров, а у меня есть вопрос. Я помню, когда я был в лазарете... Джойс упомянул, что ты смог найти кайдзю быстрее, чем PPDC. А Сендак сказала, что это была счастливая случайность... Что они имели в виду?
Ньютон выпрямился, огляделся, опершись на кий, и негромко заговорил: - Помнишь кайдзю под кодом "Крюгер"? Он появился прямо перед нашим переездом в Гонконг и был уничтожен Коринфской Гидрой из Панама-Сити?
Готтлиб медленно покачал головой, пытаясь припомнить.
- Ой, да ладно, ты помнишь. Я ещё обозвал его "Эдвард руки-ящерицы".
- А, да, вспомнил.
Он поднял руки, пошевелив длинными пальцами, и Ньютон кивнул.
- Да, этот-этот, с длинными передними когтями... ну так или иначе... Гидра взорвалась после долгого боя, и всё, что нашли от Крюгера - ногу и фрагмент хвоста. А потом... ну ... когда я ... с Шоном. Я получил вспышкой чёткое понимание, что Крюгер не мёртв, и где он.
- То есть ... сердце в баке?
- Да ... Крюгера.
- И они думают, что ты можешь сделать это снова с Котиком?
Ньютон кивнул и вернулся к бильярду, пытаясь выглядеть беспечным, но Германн почувствал, как напряглись его мышцы, и быстро сменил тему: - Если ты ударишь по этому шару, то втолкнёшь тот в лузу.
.................................................................................
Готтлиб заметил, что слегка захмелел. После Ширли они перешли на пиво, и он выпил больше, чем собирался. Бар начал наполняться, к тому же, они оба были недостаточно трезвы, чтобы продолжать игру. Готтлиб уставился на новости, беззвучно сменявшиеся на плоском экране, пытаясь понять, что он видит. Лагерь беженцев в центре континентальной части Соединенных Штатов пытается объявить себя самостоятельным государством... Но это было настолько абсурдно ... Он вдруг почувствовал, как сжались мышцы живота, и увидел, что Ньют нервно оглядывается на группу людей, только что вошедших в бар.
- Давай уйдём? Эти ребята меня сильно недолюбливают. Серьёзно, лучше уйти!
- Кто они?
- Гм ... хорошо, они были техниками на Оккаме, но гораздо больше... ха ... да...
Герман неуверенно кивнул и, забрав со стула парку, набросил её на плечи Ньюта, опустив меховой капюшон ему на лицо.
- ...болтают всякое вокруг.
Гейзлер вцепился ему в руку, но Германн его оттолкнул: - Я думаю, так мы привлечём больше внимания. Все в порядке, они тебя не видели... Давай просто уйдём.
Они медленно прошли к двери сквозь толпу отдыхающих механиков. Германн почувствовал внутри очередную вспышку чужого страха и обернулся посмотреть на экс-обслугу Оккама - сейчас они все носили цвета Самсона. Протолкнувшись мимо подвыпившей компании на лестнице, они наконец-то выбрались в холодный коридор. Ньют скинул капюшон парки и благодарно посмотрел на Готтлиба. Сейчас, когда он был пьян, парализованная сторона слушалась хуже, и слова звучали слегка невнятно: - Спасибо... Это было вовремя.
......................................................................................
Готтлиб никогда не любил чувство опьянения - из-за него он хуже держался на ногах... и хуже... В этом состоянии было очень сложно блокировать связь с Гейзлером. Сейчас она была постоянной, и он внезапно вспоминал, как играл на гитаре... и препарировал фрагмент лёгкого кайдзю.
- Куда мы сейчас идем?
- Давай... давай пойдём в ангар. Там сейчас пусто, время пересменки.
- Мы не должны идти в лабораторию.
- Мы не .. Пойдем посмотрим на Оккама?.
Они медленно шли по зелёному лучу, надеясь никому не попасться на глаза. К счастью, Гейзлер оказался прав - ангар был почти пуст. Дневная смена закончилась, а ночная ещё не проснулась. Готтлиб поёжился - его парка всё ещё была на Ньютоне. Это смотрелось смешно - она была ему длинна и слишком широка в плечах. Это была хорошая парка, и ему нравилось, как она пахнет... Как она пахнет? Нет... что-то не так. Он понял, что опять поймал мысль Ньютона. Он потёр виски, отметил боль, разгорающуюся где-то за левым глазом, почувствовал, что трезвеет, но слишком медленно...
- Может быть, было бы лучше придти сюда попозже?
- Ой, мы уже почти пришли...
Они прошли мимо Морского Гиганта, и Гейзлер уныло посмотрел на тёмные окна трейлера Балора Флуда.
- Как ты думаешь, он сейчас там?
- Не знаю. Но думаю, могу попробовать постучать.
Готтлиб наклонился, нашарил под ногами какой-то металлический обломок и, сильно размахнувшись, швырнул его в трейлер. Тот с громким стуком врезался в обшивку, и они оба нырнули за соседнюю бытовку, словно пара нашаливших детей, предвкушая брань вышедшего Балора. Выждав минуту, Ньютон подобрал возле своего кроссовка болт и бросил его в трейлер. Ответом был звон разлетевшегося вдребезги большого окна. Готтлиб за плечо втащил его в укрытие, где они замерли, перешёптываясь и ожидая, когда начнётся крик.
- Какая меткость, Гейзлер!
- Вот дерьмо! Теперь он нас точно убьёт!
Не было никаких воплей - только молчание разбитого окна. Они выглянули из-за бытовки, молча переглянулись - и Готтлиб внезапно фыркнул смехом. Ньют смущённо моргнул - и тоже рассмеялся. Не переставая хохотать, они вернулись на зелёный луч, и добрались до ступней Оккама, задыхаясь от смеха. По лицу Готтлиба текли слёзы, а Ньют прижимал руку к животу, где остался синяк от удара Балора...
- Ты сломал .... хахаха ... ему ключицу, а я .... Я разбил окно ....
- Это ... черт... так смешно, потому что мы набрались?
- Я не знаю.
Они привалились к облитым мягкой резиной подошвам Оккама, а потом и вовсе уселись на край железной ступни. Истерическое веселье отпускало не сразу, им было хорошо в тепле уходящего опьянения и остаточной глупой радости. Готтлиб окинул взглядом Оккама, нежно похлопывая его по ноге. Опустив голову, он встретился взглядом с Гейзлером, оказавшимся очень близко. Они неловко столкнулись носами, и внезапно Ньютон прижался губами ко рту Германна. На мгновение его мозг затопили образы - молоко и шоколадное печенье - а потом он откинул голову назад и яростно оттолкнул Ньюта.
- Что, черт возьми! Что ты делаешь?
Ньют растерянно коснулся его рта рукой: - Я ... я думал...
- Нет, ты не думал! Иди к чёрту и оставь меня в покое! - он отступил на несколько шагов. Ньютон испуганно следил за ним взглядом. Германн почувствовал, как к горлу подступает тошнота.
- Entschuldige, es tut mir so leid! Es ist nur so... mir ging es sehr gut, und du warst ... <Прости, пожалуйста, мне очень жаль! Просто мне было очень хорошо, и ты был...>
- Es scheint, Sie hatten einen falschen Eindruck von mir <Очевидно, я вызвал у вас неверное впечатление!>
- Aber weißt du ... ich fühlte...<Но ведь ты не...я чувствовал...>
Он больше не мог говорить и просто прижал ладонь к груди Готтлиба.
Тот, вспыхнув, шагнул вперёд, и изо всех сил толкнул Ньюта, заставив болезненно приземлиться на локти: - Nein, ich habe nichts gefühlt, ich bin nicht...<Нет, я ничего не чувствовал...я не...>
Он замолчал, задохнувшись от гнева. Ньютон смотрел на него измученными глазами через свои перекошенные очки. Когда он заговорил, в мягком голосе не было обиды - только разочарование: - Ich weiß, dass du lügst <Я знаю, что ты лжёшь>
Готтлиб почувствовал, как хмель и бешенство покидают его рассудок, и стиснул зубы. Он хотел ранить Гейзлера так, чтобы тот больше никогда даже не захотел с ним заговорить. Или бежать прочь, не хромая при этом. Или сказать, что был неправ. Но он не мог осуществить ни одного из этих желаний, поэтому просто развернулся и молча пошёл по зелёной дорожке к лифту.
Принесённая с тумблера [J]автора Оккама NewtonGeiszler(ом) вывеска [/J]"Слепого кайдзю":