В субботу внезапно обнаружила себя вместе с подругой опять созерцающей Брейгелей-младших в Пушкинском.
Всё-таки я очень люблю ходить по музеям с ехидными людьми - стоишь, скажем, перед картиной площадью в четыре твоих ладони, пыришься в бесконечно чётко выписанные голубоватые дали, где за морем с корабликами - берег со стадами, а за ним - пахарь с плугом, а за ним - дорога к деревне, а в ней в кузнице горит огонь и кто-то лезет на дерево и пьяные у трактира, а за всем этим - тропинка меж скал и мальчик ведёт чем-то груженого ослика, а ещё дальше замок, и если напрячь глаза совсем до предела, то можно посчитать в нём окна...
Ну как-нибудь так (это фрагмент из Брейгеля-папы, но принцип ясен ):


И тут над ухом скептическое хмыканье и реплика: - А представь себе, выписывал такой мастер всю жизнь этих мальчиков с осликами размером по три миллиметра на сотом плане, а в конце жизни ему говорят: "А вы знаете, что итальянцы делают перспективу в туман?"